Глеб Щербатов
Низшая форма мышления — это простое опознание. Высшая — это глубокая интуиция человека, видящего всякую вещь как часть некоторой системы.
Пл.т.н
В опубликованную нами первую часть диалога с читателями авторов романа «Бояр» вошли далеко не все вопросы. Редакция продолжает их собирать, и в ближайшие недели мы выложим продолжение дискуссии. Нам интересно всё – начиная от мнения читателей о книге и заканчивая их пожеланиями на тему дальнейшего развития сюжета. Однако одному вопросу мы решили посвятить отдельный материал. Это вопрос, который нас уже просто заколебал, если не сказать более жестко з..бал, ибо этот вопрос нам задают, этим нас упрекают, советуют обратить внимание и так далее, с самого начала работы ресурса. Касается он букв Ё, запятых, точек, сленга и иных «академических» правил русского языка. Потому считаем нужным сделать некоторые фундаментальные разъяснения. Надеемся разобраться с этим раз и навсегда. Просим также не обижаться поборников запятых, возможно после прочтения вы пересмотрите свои взгляды.
Начнем с того, что «неправильные точки и запятые» присутствуют во всех материалах АРИ. Мы знаем, как пользоваться проверкой грамматики в текстовых редакторах, сами умеем это делать, если дотошно перечитывать насколько раз написанное. Еще мы знаем, что есть такая профессия – редактор, то есть человек, специальность которого кропотливо проверять правильность расстановки точек и запятых в тексте. Отличный пример их работы – россиянские газеты «Правда» и «Известия», где реально, отродясь не было ни правды, ни известий. В реальном времени события освещают другие ресурсы, где в лентах происшествий на каждом шагу встречаются грамматические ляпы. И редакции смотрят на это сквозь пальцы, поскольку важнее как можно быстрее дать читателю информацию – ведь именно для этого и существую СМИ. Для передачи же информации у людей служит язык, хотя его функции на самом деле гораздо шире.
Одно время, хотя и не очень большое (пару столетий) изучением языка занимались в основном лирики – филологи, антропологи и прочие. Сегодня же язык стал предметом изучения многих наук, начиная от философии и заканчивая кибернетикой. Однако, одним из основных предметов изучения, язык является для когнитивной психологии – науки, пытающейся изучить мыслящий разум. Как люди обращают внимание на внешнюю информацию, собирают и систематизируют её? Как мозг (да мозг ли) хранит информацию? Как мы думаем и формулируем свои мысли? На эти и многие другие фундаментальные вопросы как раз и пытается ответить когнитивная психология, родившаяся на стыке нейрокибернетики, философии, математики, психологии и еще десятка наук.
Решаемая ею задача грандиозна и вряд ли все ответы на все вопросы будут получены в ближайшие сто лет, хотя скорее – исчерпывающие объяснения всего и вся не будут получены вообще никогда. Вместе с тем, уже сегодня ученые считают, что язык прямо влияет на восприятие, являющееся фундаментальным аспектом познания. Другими словами тот или иной язык, используемый человеком для описания мира, влияет на то, как человек воспринимает этот мир. Механика этого процесса до конца не изучена, но, видимо, основана и на определенных генетических отличиях людей разных наций, в частности наследственных отличиях речевого аппарата и структуры нейросетей височных долей головного мозга, отвечающих за анализ и восприятие речи. На внешнем уровне это проявляется в различном наборе фонем у каждого языка:
Фонемы — это отдельные звуки речи, представляемые единичными символами и генерируемые в процессе сложного взаимодействия легких, голосовых связок, гортани, губ, языка и зубов. Если все эти органы работают нормально, то производимый звук может быть быстро воспринят и понят людьми, знающими данный язык. В английском языке существует примерно 45 фонем, но используются они неодинаково. Для произнесения более чем половины всех слов требуется только 9 фонем, причем наиболее употребительные встречаются в 100 раз чаще, чем употребляемые наиболее редко. Некоторые языки довольствуются всего 15 фонемами, а некоторым требуется 85.
Даже не лингвистам хорошо известно, что представителям далеко отстоящих генетически друг от друга народов никогда не удается правильно научиться говорить на чужом для них языке – даже если они рождены в соответствующей стране и считают этот язык родным. Не родной он для них – у них мозг по-другому устроен, у них горло другое и прочие детали анатомии. Потому родившийся в Китае и проживший там всю жизнь европеец может прекрасно говорить на всех диалектах китайского, может знать 30 000 иероглифов, может даже учить китайских рабочих грамматике. Но любой китаец, услышавший его голос – будет знать, что перед ним не китаец, даже не видя собеседника. Не сможет европеец говорить как китаец НИ-КОГ-ДА. И тем более, – не сможет как китаец думать и смотреть на мир. То же самое касается и представителей других народов, родившихся и всю жизнь проживших в России. Немец чаще впишется в нашу речь – и никто не найдет никаких отличий. А негр – никогда. В смысле НИКОГДА. Только до уровня пения песен про шоколадных зайцев. Мы всегда почувствуем чужие, тембр, артикуляцию, строй речи и мысли.
Но продолжим далее наш лёгкий экскурс в теорию. Итак, фонемы не несут никакой логической нагрузки. Это просто звуки. Следующий уровень – это морфемы, наименьшие единицы значения в языке. Морфемами могут быть слова, части слов, приставки, суффиксы или их сочетания. Морфемы объединяются в слова, слова в предложения, предложения во фразы – и так далее, вплоть до многотомного собрания сочинений. И над тем, как мозг это всё анализирует, когнитивные психологи ломают голову.
Теорий много. Десятки можем привести только мы, хотя на самом деле их даже не сотни, а тысячи и сотни тысяч – по числу ученых, втянутых в проблему. Точка зрения на всё у них на многое разная, у каждого своя объясняющая всё теория - и это нормально. Однако есть еще такая штука как эксперимент. То есть набор объективных фактов, от которых все пляшут. На них базируются все теории, они же разносят эти теория в пух и прах. Потому говорить мы будем только о фактах.
Факт первый – это иконическая и эхоическая память. Называют её все по-разному, но мы даем терминологию господина Найссера (Neisser) как наиболее понятно отражающую суть явления. Иконическая память – это, грубо говоря, некие картинки в голове, эхоическая память – это звуки, содержащиеся в той же голове. Скажем, человек видит или слышит слово «море». При этом он сразу представляет некий паттерн моря (эдакое усредненное море из виденных им морей). Естественно, образ сопровождается неким подобием звуков – начиная от проговаривания в уме слова «море» и заканчивая прокруткой файлов с шумом волн и криками чаек. Еще кто-то представит соленую на вкус воду, жгущее плечи солнце и врезавшиеся в ноги камни. Если шире, в контексте, необъятное пространство. Процесс называется в частности словом синестезия (переживание вместе ощущений разной модальности), а всё вместе – словом мыслеобраз. То есть мысленный образ целого букета ощущений и воспоминаний, порождаемого всего четырьмя буквами. Это и есть образное мышление, которое отличает человека от животного, а носителя языка – от человека, изучающего чужой язык. Последний, в слове «море», не видит моря. Он видит буквы. Буквы обозначают труднопроизносимые для него фонемы, а фонемы образуют ничего не значащиеся для него морфемы. Нагрузка для мозга уже колоссальная, а тут еще следующее слово, а за ним еще и еще!
Здесь на помощь иностранцам приходят правила грамматики, которые во всех языках, между прочим, придуманы теми же иностранцами, пытавшимися изучить тот или иной язык. Определить какую-то систему для чужой речи. Подчас это приводит к казусам, когда русский ребенок вырастает где-нибудь в англоговорящей стране (или долго посещает продвинутые курсы языка, преподаваемые его носителями). Потом приезжает домой, в Россию и какая-то тупая курица, именуемая училкой английского языка начинает ставить ребенку двойки, объясняя как говорить правильно. Сама же эта курица, попадая в англоязычную среду, без помощи переводчика не найдет дорогу до ближайшего сортира. И это факт, который подтвердит любой выпускник иняза. Смысл же упомянутого факта не в том, что училка английского сядет пописать под кустом Гайд-Парка, а в том, что грамматика нужна иностранцам – но никак не носителям того или иного языка. Им так легче. И ментально, и морально.
